Послушание — это не только и не столько приобре­тение бывшим наркоманом навыка трудиться, которого у большинства из них нет, но, в первую очередь, посте­пенное усвоение иного взгляда на труд. Человек откры­вает также, что труд — это, во-первых, тягостная епитимия, наложенная на всех потомков Адама, особенно полезная для тех, кто в своей жизни, подобно наркома­нам, активно послужил греху, во-вторых, радостное не­посредственное служение Богу и ближним, в-третьих, начальная ступень на лестнице духовного совершенст­вования человека. При правильном понимании, труд приобретает высокий духовный смысл.

«Молитва есть бесконечное творчество, высшее вся­кого иного искусства или науки. Чрез молитву входим мы в общение с Безначальным Бытием. Молитва есть акт наивысшей мудрости, всепревосходящей красоты и дос­тоинства. …Молитвою возрождённый дух наш начинает удивляться великой тайне Бытия» (Архим. Софроний (Сахаров) «О молитве»). Соприкосновение с молитвой, упражнение в молитве производит решительную пере­мену в человеке, в его самоощущении, в его самосозна­нии, в восприятии им всего окружающего мира. Даже робкое, скованное, неумелое общение с Богом меняет все перспективы жизни человека. Как мать с трепетом ловит первый лепет своего младенца, так Бог Отец вни­мает каждому слову ищущего примирения грешника.
Молитва непременно входит в жизнь реабилитанта на приходе.

Пост пугает только тех, кто никогда в своей жизни не постился, но те, кто ограничил себя в питании со­гласно церковному уставу, взамен неожиданно приобре­ли большую полноту жизни. Пост — один из основных инструментов духовного совершенствования. Посредст­вом ограничения себя в пище, так же, как и вкушени­ем пищи с молитвой благодарения, человек питает свою душу и выстраивает благословенные отношения с Богом. Соблюдение постов обычно легко даётся реабилитантам, поскольку в этот период их жизни все окружающие постятся, труднее дается верное понимание поста, но если приходит и оно, то пост будет сопровождать их всю оставшуюся жизнь.

В период жизни при храме у человека появляет­ся счастливая возможность доверить себя руководству духовника, с которым у него иногда складываются на­столько глубокие доверительные отношения, которых у человека прежде никогда ни с кем не было. Не всег­да так получается, даже не особенно часто, но и одно участливое и сострадательное внимание человека, име­ющего некоторый опыт духовной жизни, могущего дать спасительный совет и ответить на трудный жизненный вопрос, дорого ценится людьми. Православное предание хранит богатейший опыт борь­бы со страстями.

«Сущность религии есть таинства» (А.Ф. Лосев «Диалектика мифа»). Главная привилегия каждого члена Церкви — возможность участия в таинствах. Наркоза­висимый не лишен этой возможности. Доступ к прочим таинствам человек получает через таинство Покаяния, а если он прежде не был крещен, то через таинство Кре­щения. Центральным из таинств является Евхаристия. После посильного приготовления допускаются к ней на общих основаниях и бывшие наркоманы. Посредством таинств Бог приготовляет людей к вечной жизни, по­путно исцеляя их от увечий, причиненных грехом. Надо ли констатировать очевидное: нет такой раны, которую Творец не может уврачевать.

Добавим к данному основному перечню чтение быв­шими наркозависимыми духовной литературы, слуша­ние ими проповедей и бесед на духовные темы, посто­янное общение с выздоровевшими членами прихода или служителями храма, совместную с ними жизнь или жизнь в ближай­шем от них соседстве.

Что происходит в душе реабилитанта изменением взгляда на окружающий мир и на себя, по мере радикально­го перестроения мировоззрения, у этих молодых людей рождается потребность задать главные вопросы бытия, в первую очередь вопрос о смысле и цели собственной жизни. «Всё большее и большее число людей уже не ви­дят смысла в жизни. Когда молодые люди, у которых едва открылись глаза к осознанию данной им жизни, впадают в отчаяние от видения, царящего в мире абсур­да, тогда печалится сердце глубоко. …Итак, одной из са­мых важных проблем становится открытие подлинного смысла нашего явления в мир». (Архим. Софроний (Са­харов) «Письма»). Обретение главных смыслов бытия, происходящее во время жизни при храме, крайне важно для освобождения от наркотической зависимости. При­ведем свидетельство известного психолога В. Франкла: «100 процентов случаев наркоманий связаны с ощуще­нием утраты смысла».

Итак, основным деятелем в православной реабилита­ции является Творец, Промыслитель и Спаситель мира. Первая и главная задача для остальных участников ре­абилитационного процесса — дать возможность Богу вмешаться в ситуацию. «Сила любви велика и победо­носна, но не до конца. В человеческом бытии есть некая область, где даже любви положен предел, где даже она не достигает полноты власти. Что же это такое? Свобо­да» (Архим. Софроний (Сахаров) «Старец Силуан»). Бог полновластно займётся врачеванием души страждущего человека только при неизменном согласии последнего на то, чтобы Спаситель вошел в его жизнь. При этом необходимо, чтобы человек благоразумно выстраивал свои отношения с Богом. В Евангелии примеры спа­сительного обращения к Христу показывают кровото­чивая женщина, хананеянка, мытарь, благоразумный разбойник.

Поэтому вторая, и не менее важная, задача организаторов реабилитации — помочь наркозависимо­му верно поставить себя перед Богом. В чём же тогда заключается особенность и сложность решения данной задачи для ситуации с наркозависи­мыми?

Необходимо ясно понять, что в церковной ограде на­ркоман — пришелец из антимира: из антихристианского мира. Если это и преувеличение, то совсем незначитель­ное. Его отделяет от церковной паствы совсем другой жизненный опыт, иная, перевернутая система ценно­стей, иное видение мира и понимание царящих в обще­стве законов, иные цели и стремления ведут его по жиз­ни. В духовном пространстве молодежной субкультуры он впитал иную «догматику», где-то подспудно, а где- то и откровенно — антихристианскую.

Несмотря на юные годы, многие из них уже достигли совершенства в умении лгать, стяжали ведение изощренного разврата, криминал стал неразлучным спутником их жизни.

Для них характерно равнодушное отношение к страданиям самых близких и родных людей, но они моментально определят в ближнем сочувствие к себе и попытаются «обналичить» это доброе расположение.

И то, что они пришли в церковь, не должно вводить в заблуждение: привело их сюда совсем не богоискательство, вовсе не раскаяние о множестве совершенных преступлений.

Для большинства из них стремление в церковь, — это не стремление «к», это бегство «от». Бегство от всей совокупности хаоса и разрушения, которые наркоман стремительно распространяет вокруг себя, и от которых первый же страдает.

Бегство от смерти, которая уже от­крыла на него охоту (продолжительность жизни нарко­мана от начала наркотизации до трагической развязки составляет, в среднем, только 5—7 лет).

Когда приходит адекватное понимание реальности относительно нарко­зависимых, тогда попытки быстро объясниться с нарко­маном на словах и с помощью набора из нескольких спасительных советов вывести его из беды выглядят крайне наивными.

Нет простого универсального алго­ритма для установления продуктивного общения с че­ловеком, порабощённым наркотику. «Мы все говорим «на разных языках». Почему на разных? Да потому, что за каждым нашим словом скрыты вся наша жизнь, весь наш опыт» (Архим. Софроний (Сахаров) «Письма»).

Но для принятия крайне пессимистических выводов тоже нет основания. Пришедший за помощью нарко­ман осознал, наконец, что попал в беду, и напряжен­но ищет выхода. Он готов слушать, хотя при этом ещё не способен понимать. Он согласен с тезисом, что надо что-то коренным образом менять, хотя не знает допод­линно, что именно, и каких это может потребовать от него усилий и жертв. Он даёт небольшой кредит дове­рия служителю Бога, поскольку у него нет иного выбо­ра. Всё это создает возможность для встречи, которая должна иметь продолжение.

В чем плюсы и минусы реабилитации при приходах? К очевидным плюсам относится возмож­ность полноценного участия пациентов в богослуже­ниях, в таинствах, возможность пользоваться духовным окормлением опытного духовника. Не менее важно для реабилитантов соприкосновение с повседневной жизнью большой общины церковных людей, весь уклад которой резко контрастирует с тем, что они наблюдали в своей прежней жизни. Через это для них открывается воз­можность интенсивного опытного освоения этого ино­го бытия в мире. К минусам можно отнести ослабление контроля за реабилитантами, необходимость для них проявления собственной активности для продвижения в религиозной жизни, к чему многие из них совсем не готовы. Следует отметить ещё малую пропускную спо­собность приходов и монастырей, поскольку сроки ре­абилитации значительны, а количество пациентов, од­новременно проживающих при монастыре и, тем более, на приходе, невелико. Дело может принять такой оборот, что приход вынужден будет на время оставить деятельность по спасе­нию наркоманов и обратиться к спасению своей приход­ской жизни. В деле реабилитации надо трезво оценивать свои силы и возможности.

Но самая большая сложность состоит в ином. Если наркоман попадает из мира сразу на приход или в монастырь, то он не может понять религи­озной жизни, не может правильно войти в неё, а у служи­телей Бога не хватает ни достаточного времени, ни необ­ходимого опыта, чтобы помочь ему сделать первые верные шаги на пути к духовной жизни.

Всё, что человек не по­нимает, для него тяжело. В результате возникает взаимное отторжение и обида. Случается, что наркозависимый за­канчивает свое проживание при храме таким поступком, после которого служители уже побаиваются приютить другого подобного. Но всё может пройти вполне благо­получно, если на приходе есть успешно прошедшие ре­абилитацию пациенты: они помогут новичку совершить переход из одного мира в другой и советом, и примером.

На этом можно закончить краткий обзор особенно­стей православной реабилитации наркозависимых. Цер­ковь не должна отказывать в помощи тем, кто просит её содействия в освобождении от наркотического плена, и не вправе навязывать свою помощь тем, кто против её вмешательства.

Екатерина Савина

Обычно на первичный прием сначала приходят роди­тели или супруги наркоманов. Это связано с характер­ным свойством зависимости: наркоман делает всё, что­бы не начать выздоравливать. Отрицание факта своей зависимости не только в общении с ближними, но и для себя самого.

Близкие наркомана, безнадёжно проигрывая в спорах с ним, наконец, приходят за помощью. После встречи с ними социального работника или священника, на консультацию может прийти наркоман. Каким образом лучше построить беседу с ним, какие основные собы­тия должны произойти?

Самое главное — должна состояться встреча. Кто пришел на неё?

Перед Вами человек, который попал в ловушку: он только хотел безопасно употреблять наркотики и не­долго. Он видел, что его товарищи без видимых по­следствий употребляют то, что они называли безобид­но и привлекательно — и рискнул начать. После короткого без­облачного периода начались беды и проблемы, которые удавалось сгладить в своем сознании вновь употребле­нием.

Это именно грех, ошибка: человек хотел жить хорошо и подумать не мог о тех ужасах, которые его ждали впереди. Очень похоже на табак: сколько людей продолжают курить, несмотря на грозные предупре­ждения, напечатанные на пачке: «Это не обо мне». По­няв, насколько серьёзны его проблемы, наркоман мно­го раз пробовал остановить употребление — и увидел, что он в западне, из которой ему выбраться не удаётся.

К тому же, отрицание зависимости, её причин и послед­ствий помогает ему «обустроиться» в зависимости, но не позволяет выйти из неё. При этом наркоман ужасным образом разрушает жизнь всех людей, которые нахо­дятся рядом с ним, используя их для своего употреб­ления. Лучше сказать, что это делает его зависимость, а не он сам, потому что наркоман по-прежнему любит близких, старается жить правильно, не делать зла, но каждый раз, когда он сталкивается с необходимостью употребить наркотик, побеждает зависимость.

Живя та­кой жизнью много лет, наркоман постепенно всё хуже слышит голос своей совести, привыкая к злу, и даже, вероятно, проходит в этом несколько дальше, начиная радоваться злу и не отличая его от добра. В то же вре­мя, наркоман вполне вменяем, он осознает, что делает зло, и может не разрушать свою жизнь и жизнь близ­ких, если только ему правильно помогут в этом.

И если он сам позволит, чтобы ему помогли, действительно за­хочет изменить свою жизнь. Однако сам он сделать это не в силах — даже если громко заявляет обратное. Наркоман — страдающий человек, он грешник, который, по словам св. Ефрема Сирина, «лижет пилу и пьянеет от вкуса собственной крови».

Кто же второй участник встречи? Священник или церковный социальный работник, который, в силу сво­его положения, стремится различить грех и грешника, и потому хочет помочь наркоману начать выздоравли­вать от наркомании, это первая встреча и от нее зависит последующие спасение души заблудшего грешника.

Поэтому, когда священник или социальный работ­ник говорит с наркоманом, он осознаёт присутствие Бога на этой встрече, Который будет помогать досту­чаться до наркомана. Кроме уместной здесь внутрен­ней молитвы, на практике это Присутствие помогает избежать понятных ошибок осуждения, надмения или поучений; или, напротив, соскальзывания в обсужде­ние тем, которые второстепенны или неуместны.

Могут быть, конечно, небольшие вопросы: как быть с остатка­ми надежд на сохранение работы, или стоит ли лечить зубы прямо сейчас — их непременно нужно обсудить, уважая их значимость для наркомана. Но не стоит вести пустые разговоры о политике государства в этой обла­сти, отличиях между наркотиками или «кто виноват». Сейчас нам нужно решать «что делать».

Мы говорим здесь об установлении контакта. Если он состоится, то именно через этот контакт и войдет в душу нашего наркомана информация о возможностях выздоровления, надежда на него, доброе отношение и уместная критика его поведения. Не будет контакта — все слова будут сказаны не просто зря, но вызовут но­вую волну гнева и отчаяния наркомана. Негативный опыт здесь — не просто неудача, но значительный откат назад, потому что мы сейчас говорим с наркоманом от имени Церкви, и неудача здесь может иметь длительные негативные последствия отторжения от Церкви, с чем часто приходится иметь дело.

Поэтому не нужно фор­сировать контакт, пытаясь за одну консультацию выле­чить наркомана или хотя бы сформировать мотивацию к выздоровлению. Успех консультации будет уже в том, что наркоман согласится прийти сам во второй раз.

Контакт в этой ситуации скорее формируется, если вам удастся говорить в форме диалога. Контакт — это контакт именно двух личностей, и если вы «спрячете» себя за ширму статуса, контакт не состоится: нам нужно установить контакт с наркоманом, сохранив фокус вни­мания на нём, а не на себе. Если, например, социаль­ный работник — бывший байкер, то можно упомянуть об этом, что повысит, вероятно, уровень доверия между вами, но пуститься в воспоминания — будет означать «приятно побеседовать» о другом.

Перед нами невыносимо высокий пример отца из при­тчи о блудном сыне, который принял сына — ещё не исправившегося! — но вернувшегося домой. Дом нашего наркомана — Церковь, и нам нужно стремиться быть в позиции отца, или любящего старшего брата.

Большой закономерной удачей в такой консультации станет Богом данная вам возможность начать решать какие-то жизненные задачи вместе. Например, нарко­ман нуждается в том, чтобы возобновить ВИЧ-терапию, а вы знаете, к кому обратиться для того, чтобы сделать это быстро и грамотно. Или у наркоманки маленький ребёнок!

Например, наркоман говорит, что у него ча­сто такая сильная тяга (навязчивое желание употребить наркотик), что все мысли о возможности жить трезво тогда кажутся ему безумием. Вместо этого он может ду­мать только о том, как побыстрее найти наркотик! На это вы можете сказать, что тяга — это не повод для упо­требления, а повод для того, чтобы поработать с ней.

В конце консультации всё же нужно подвести итог и сформулировать ваши предложения. Они могут быть простой рекомендацией пройти курс реабилитации в подходящих именно этому человеку центрах. Все люди разные, и центры разные, что сильно связано с лично­стью руководителя центра, поэтому необходимо понять, где именно этот человек может получить помощь на­илучшим образом. Консультант может уточнить в Ко­ординационном Центре наличие мест в них.

Например, наркоману, сомневающемуся в том, что он, с его большим стажем употребления наркотиков, имеет возможность выздо­равливать, можно посоветовать сходить на собрание групы самопомощи, послушать и посмотреть. Вероятно, он сумеет отличить ложь от правды, и если там дейст­вительно есть люди с большим стажем употребления и очевидной благополучной трезвостью сегодня, он убе­дится в том, что это возможно. Может, кстати, спросить их, как они этого достигли… сами, или им помогли?

Этот сценарий кажется слишком громоздким. Не смущайтесь, консультация — это вполне творческий процесс, и то, что было написано в начале, важнее того, что было написано в конце. Главное — это встреча, ко­торую устроил Господь для спасения страдающих лю­дей. Постараемся с Божьей помощью этому соответст­вовать.